Тревожно-фобические расстройства

Что это за расстройства и почему они так называются? 

Если говорить просто, то это работа с фобиями, которые сами по себе не изолированы, а как бы встроены в основную тревожную канву. 

Ну, например, есть у человека фобия змей: они опасные, противные и непредсказуемые. Такая фобия не носит функцию прикрытия какого-то экзистенциального страха, более опасного, более невыносимого чем сама змея. С такой фобией прекрасно и доказано работает поведенческая терапия в части систематической десенсибилизации, то есть дробным контактом с объектом страха, знакомство с врагом и его изучение. 

А есть фобии, которые имеют либо какую-то идею, либо обслуживают какой-либо более глубокий для личности страх. Фобия, которая обслуживает мысли и чувства, с которыми человек не знает, как совладать. Фобия, которая уберегает личность от разрушения, рационализирует её поведение, объясняет позицию. 

Например, кардиофобия. Она может быть в изолированной форме, например, после травматичного опыта, когда человек в принципе узнал, что от инфаркта умирают и стал бояться. Но после прохождения всех обследований и изучения материала, всё устаканивается и человек просто планово обследуется и не усугубляет, профилактикой занимается. 

А бывает по-другому. Человек попал в какой-то жизненный переплёт и не видит из него выхода. Или выход есть, но он ему очень не нравится, или этот выход откроет правду как ему о нем самом, так и ценному окружению. Здесь затронуто очень глубокое ядро личности, вскрывающее самоотношение, самоуважение. Не каждый готов признаться в первую очередь себе, что все 30-40-45 лет он жил не так, как хотел, а так как было положено, как от него ожидалось. Не каждый готов признаться, что он обычный человек, с рядовыми способностями или потребностями, что хотеть стать певцом, а не врачом — это нормально, что он может быть и счастливым, а иногда недовольным, добрым или злым —разным, а всю жизнь он доказывал, что это не так. Или ему доказывали, что так нельзя. И он будет такой какой надо, только бы любили и не отвергли. Не каждый готов признаться в том, что будь его воля, он бы…Будь его воля…

Так вот, человек, неосознанно (!), туда, где он столкнется со страхом потери всего из-за того, что он какой-то не такой, не идёт.  Мозг умный, ему надо сохраниться, и он, по принципу доминанты, переключает его внимание на другой, более понятный страх – страх за жизнь. Здесь, как правило, даже обследования могут не сработать: не нашли, потому что плохо искали. 

Получается вот такой замкнутый круг: человек живет как жил, тревога естественно присутствует, бок кольнул - ну всё, я пошел за жизнь бороться, не до решения других мне проблем сейчас. Идет ко врачу, там — ничего, тревога на время снижается, до следующей угрозы. Тревога за здоровье — это как обсессия (нарастание напряжения), исследования (или их избегание) — это как компульсия (ритуал для снятия напряжения). 

Таким образом, человек находится в этом цикле, защищает свою психику именно так, потому как столкнуться с перелопачиванием всей жизни, пусть даже в свою пользу по итогу — это бывает намного сложнее, так как это 100% столкновение со сложными вызовами, обиды близких, бытие неудобным, стыд, вина, правды всякие, выстраивание зрелых защит. 

Можно попробовать даже самому разобраться, с чего именно переключается внимание, но, поскольку это может быть в области сложноосознаваемого и  хорошо защищенного, то саморазборки могут быть тупиковыми. Мозгу самого себя анализировать сложно. Довериться специалисту — шаг сложный и ответственный, но именно так поступают люди, которые видят проблему, но пока не имеют инструментария, а иногда банально сил и поддержки для её решения.